В ФРГ мало кто верил, что падение стены удастся увидеть столь быстро

Причины, приведшие к строительству Берлинской стены, можно разделить на две группы: стратегического и тактического характера. Первая группа причин связана с противоречиями, рожденными существованием двух систем в период холодной войны – капиталистической и социалистической.

В 1945 году на встрече с министром иностранных дел Великобритании Эрнестом Бевином нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов говорил о понимании роли СССР в послевоенном мире. Он сказал: «Мы не считаем себя низшей расой, а считаем Советский Союз государством, имеющим равные права с другими государствами, и не хотим, чтобы на Советский Союз смотрели как на государство низшей расы... Пока шла война, пока миллионы людей гибли на фронте, у советского и британского правительств были споры, но они сговаривались. Как только война закончилась, против Советского Союза принимаются всякие меры. Не потому ли это происходит, что Советский Союз уже больше не нужен как равный партнер своих союзников? Не следует повторять новых попыток изолировать Советский Союз. Если отношения с Советским Союзом будут строиться на чем-то похожем на то, что было в прошлом, то нам трудно будет понять эту политику и трудно будет говорить о сближении, которого мы хотим и после войны, которое мы считаем совершенно необходимым для себя и для наших друзей...». 

Позднее Молотов вспоминал, как создавалась Восточная Германия: «Мы же потихоньку создавали ГДР, нашу же Германию... Сталин же выступил при создании ГДР, сказал, что это новый этап в развитии Германии, тут никаких сомнений не могло быть... Мы считали, что строительство социализма надо понемногу разворачивать в ГДР, чтоб население не стало против, восстания начнутся, и тогда надо будет силой подавлять ту Германию, где мы только что начали работать...».  Сталин  в 1952 году призывал руководство ГДР к тому, чтобы «лавировать», а по поводу отсутствия специалистов в социалистической Германии, в том числе и в связи с их бегством на Запад, заявил: «Это хорошо. Наконец создадите свою собственную инженерную интеллигенцию». 

Сталин  в 1952 году призывал руководство ГДР к тому, чтобы «лавировать», а по поводу отсутствия специалистов в социалистической Германии, в том числе и в связи с их бегством на Запад, заявил: «Это хорошо. Наконец создадите свою собственную инженерную интеллигенцию». 

К вопросам бегства всегда относились очень внимательно. В  одной из мидовских записок (май 1953 года) указывается, что причиной «бегства квалифицированных рабочих и интеллигенции» является и «засылка специальных вербовщиков». Динамично развивающаяся рыночная экономика ФРГ была готова принять квалифицированные кадры из ГДР. Сбежавшие родственники, соответствующая пропаганда и фактически открытая граница в Берлине создавали для жителей ГДР благоприятные условия, позволяющие практически беспрепятственно покинуть территорию Восточной Германии, автоматически получить паспорт гражданина ФРГ, найти хорошую работу и существенно повысить жизненный уровень. Не случайно руководство ГДР начало просить закрыть Берлин еще в 1952 году. 

Среди тактических, или ситуативных, причин - неудачно проведенная коллективизация сельского хозяйства и ремесленной промышленности в ГДР, которая способствовала увеличению числа беженцев. Если в 1954 году 75,5% полезной сельскохозяйственной площади обрабатывалось частными хозяйствами, то к концу 1960 года данный показатель составил всего 7,6%. Это привело к увеличению числа беженцев. Всего с 1949 по 1961 год из Восточной Германии убежали около 2,8 млн человек, из них в 1959 году – 143 917, 1960 – 199 188, в 1961 – 207 026. Вследствие этого руководство ГДР было вынуждено уменьшить показатели семилетнего плана, то есть фактически признать собственные неудачи. Правда по мнению того же руководства ГДР, недостаточное обеспечение сырьем, задолженность перед капиталистическими странами также приводили к экономическим и финансовым сложностям. Кроме того, Вальтер Ульбрихт, первый секретарь ЦК СЕПГ, председатель Госсовета ГДР, в письме Никите Хрущеву в 1961 году указывал на то, что проблемы ГДР обусловлены, среди прочего, дорогостоящим экспортом машин и оборудования из социалистических стран. ТАСС Была еще одна проблема, о которой Ульбрихт по понятным причинам молчал – неэффективное использование имеющихся бюджетных средств.

Была еще одна проблема, о которой Ульбрихт по понятным причинам молчал – неэффективное использование имеющихся бюджетных средств. И экономическая, и финансовая ситуация были крайне сложными. Наличие открытой границы в Берлине заставляло власти ГДР повышать жизненный уровень населения быстрее, чем это могла позволить себе восточногерманская экономика. Руководство ГДР надеялось, что закрытие границы позволит решить проблемы в экономике и взять ситуацию под контроль.  Власти ГДР активно действовали, иногда даже без согласования с СССР. 27 октября 1958 года Ульбрихт заявил, что Берлин всегда являлся «составной частью советской зоны оккупации», а теперь он относится к юрисдикции ГДР. В 1960 году он зашел еще дальше и выпустил распоряжение, согласно которому дипломаты стран Запада должны были получать специальное разрешение у властей ГДР на посещение Восточной Германии и Восточного Берлина. После вмешательства Хрущева это распоряжение было, конечно, отменено. Но в СССР насторожились. Советское посольство в Берлине докладывало в Москву, что вполне возможно одностороннее закрытие властями ГДР последней открытой границы.  Также не вызывает сомнений, что партийное руководство ГДР активно интриговало. Чего стоит визит восточногерманской делегации в Китай, который не мог не вызвать настороженность Москвы, хотя официально речь шла о двусторонних экономических отношениях Пекина и Берлина. А 4 января 1961 года Ульбрихт на заседании Политбюро ЦК СЕПГ и вовсе раскритиковал Хрущева за «ненужную терпимость» и отказ от решения берлинского вопроса.  Советское руководство просчитывало риски и, как могло, не поддавалось на оказываемое на него давление. Но Хрущев понимал, что сдерживать власти ГДР длительное время не получится, предстоит принять ответственное решение. Об одном из вариантов подобного решения американский посол в СССР предупреждал официальный Вашингтон: «Если мы думаем, что Советы отложат решение берлинской проблемы, то нам следует, по крайней мере, ожидать, что Восточный Берлин будет отгорожен стеной, дабы остановить поток беженцев, с которыми восточные немцы не могут мириться». Позиции руководства СССР и ГДР сначала несколько отличались.  В ноябре 1958 года появился знаменитый ультиматум Хрущева западным оккупационным властям (США, Великобритании, Франции) о превращении Западного Берлина в свободный демилитаризованный город. Ультиматум включал также и предложение о заключении мирного договора, признающего суверенитет обоих германских государств. Хрущев грозил передать ГДР права Советского Союза в Берлине, если западные оккупационные власти не согласятся в течение последующих шести месяцев провести переговоры по данному вопросу и согласовать предложенный статус. Тогда бы доступ на территорию Западного Берлина США, Великобритании и Франции пришлось бы решать с властями ГДР, что, вне всякого сомнения, привело бы к обострению конфликта и, возможно, к военным действиям.  Именно последнее обстоятельство заставляло руководство стран Запада и, в первую очередь, США не воспринимать серьезно ультиматум Хрущева и объяснять его появление желанием советского лидера укрепить власть. Своего сына Сергея Хрущев уверял, что компромисс с американцами удастся, а на резонный вопрос, а если все же не получится, ответил: «Будем искать другое решение. Какое-то всегда найдется».  Правда, американцы были готовы пойти на компромисс. Примечательно, что в 1959 году на Женевской конференции, то есть при президенте Эйзенхауэре, они сначала согласились, а позднее, под давлением, в том числе и ФРГ, отказались от идеи допуска уполномоченных ГДР на переходы из Восточного в Западный Берлин и сокращения своего военного гарнизона.

ТАСС

Подобные идеи давали возможность Советскому Союзу маневрировать и не снижать давление, оказываемое на Запад. Отказ Америки от первоначальных предложений, сбитый  над территорией СССР американский самолет-разведчик У-2, а также выборы президента в США в 1960 году заставляли советскую дипломатию ожидать дальнейшего развития событий.  Подход нового президента Кеннеди в этой связи имел некоторые черты новизны. В мае 1961 года под влиянием американцев НАТО одобрило три важных принципа в отношении Западного Берлина. Был подтвержден принцип свободных выборов; присутствие западных войск продлевалось до тех пор, пока того желают и в этом нуждаются люди; должен был гарантироваться беспрепятственный доступ с Запада по автотрассе, проходящей по территории советской зоны оккупации, а также по воздуху и воде.  Новизна такого подхода состояла в том, что он распространялся только на Западный Берлин. Западные союзники давали понять, что их не волновало происходящее в Восточном Берлине. Кеннеди исходил из того, что Хрущев, ожидавший после ультиматума в течение трех лет решения берлинской проблемы, вряд ли будет форсировать события и нагнетать обстановку. Сохранить статус-кво американцам будет достаточно. Кроме того, американского президента интересовала возможность сокращения расходов США на пребывание военного контингента в ФРГ.  Кеннеди неоднократно предупреждали, что Хрущев будет обострять вопрос Берлина в 1961 году. На знаменитой июньской встрече Хрущева и Кеннеди в 1961 году в Вене, американский президент дал понять, что США не предпримут никаких мер, если не будут затронуты их права в Западном Берлине. (Хрущеву удалось переиграть Кеннеди на этой встрече, и советский лидер распорядился подготовить распечатки своих бесед с президентом и отправить их дружественным странам, чтобы те могли в очередной раз убедиться в силе СССР).  Таким образом, любые мероприятия СССР и ГДР в Восточном Берлине являлись для американской стороны легитимными, потому что они осуществлялись в советской сфере интересов, то есть Кеннеди подтвердил подход, согласованный в НАТО. Более того, он был готов признать статус-кво, деление Европы на два лагеря. Президента больше интересовали вопросы нормализации советско-американских отношений, ядерного оружия. После поддержки неудавшейся операции по свержению Кастро на Кубе ему нужны были внешнеполитические успехи. 

Не стоит забывать, что Хрущев в Вене передал Кеннеди памятную записку по берлинскому вопросу, в которой советская сторона фактически повторила высказанную ранее позицию. Теперь американцам пришлось писать официальный ответ на вопрос, который их не особо и волновал. Кеннеди не принял предложение ястребов о введении чрезвычайного положения в стране, если СССР что-то осуществит в Берлине, напрямую не нарушающее американские интересы. Кстати, и официальные лица США сигнализировали поддержку СССР.  Вот слова американского посла в Москве Хрущеву, который тот не преминул передать Ульбрихту: «Если закрыть границу, то и американцы, и западные немцы будут довольны... перебежчики доставляют западным немцам большие неудобства. Так что все будут довольны».  Многие события до венской встречи и сама встреча Хрущева-Кеннеди способствовали тому, чтобы было принято решение о строительстве стены. Хрущев понял, что со стороны американцев ему ничего не грозит. Вена не прибавила уважение к Кеннеди, а Ульбрихт искренне благодарил советского руководителя, за то, что позиция ГДР была учтена в памятной записке президенту США.  Хрущев наконец-то понял, какую роль играет стена для социалистического лагеря. Тем более в его интерпретации Западный Берлин, живущий за стеной, окажется недееспособным, и его граждане либо перейдут в Восточный Берлин, либо уедут в ФРГ. Проблема, таки образом, решится со временем сама собой. Кроме того, по словам Сергея, сына Хрущева, отец сказал ему: «Если захлопнется дверь, ведущая на Запад, люди перестанут метаться, начнут работать, экономика двинется в гору и недалек тот час, когда уже западные немцы начнут проситься в ГДР. Тогда уже ничто не сможет помешать подписать мирный договор с двумя германскими государствами». Однако туман сохранялся. В июне 1961 года Ульбрихт заявил: «Никто не имеет намерения построить стену». Интересно, что конкретного вопроса о стене задано не было и экспромт Ульбрихта не насторожил присутствовавших на пресс-конференции.  Решение СССР о строительстве стены было передано Ульбрихту 6 июля 1961 года. В дальнейшем оно было согласовано на заседании руководства коммунистических партий государств Варшавского Договора в Москве, прошедшем с 3 по 5 августа 1961 года. Ульбрихту дали понять, что ГДР не должна предпринимать ничего, чтобы ограничить доступ в Западный Берлин законных представителей США, Великобритании и Франции. 

Политбюро ЦК СЕПГ было проинформировано 7 августа. 12 августа в 16:00 Ульбрихт подписал соответствующие распоряжения. Но подготовка закрытия границы и последующее строительство стены, конечно, началось задолго до этого. Закупалась через подставных лиц колючая проволока, кстати, и в Западной Германии, привозились бетонные блоки и так далее. Операция готовилась в полной секретности. Лишь 8-9 августа произошла утечка. Правда, американцы не поверили источнику, предоставившему данную информацию.  Как ни странно, но в дни, предшествовавшие закрытию границы, в Западном Берлине наблюдался значительный приток беженцев. Наверняка граждане ГДР были в то время более чувствительны к поступающей информации, чем американские спецслужбы.  Операцией руководил Эрих Хонеккер. Для ее проведения была специально выбрана ночь с субботы на воскресенье, с 12 на 13 августа. В то время в Федеративной Республике Германия шла предвыборная кампания в бундестаг, и 12 августа кандидат от социал-демократов, обер-бургомистр Западного Берлина Вилли Брандт находился в Баварии на встрече с избирателями. Незадолго до этого Хрущев назначил прославленного военачальника, маршала И.С. Конева, главнокомандующим Группой советских войск в Германии. 11 августа Конев пошутил в адрес французского офицера, отказавшегося поздравлять его с назначением по причине того, что его начальник ничего об этом назначении не знает. Конев ответил французу: «Как солдат солдату позвольте сказать вам то, что вы можете передать вашему генералу. Я постоянно напоминаю своим офицерам, что командир не должен быть застигнут врасплох».  Дотошно был реализован согласованный план. 12 августа Ульбрихт, чтобы снять все подозрения, организовал прием в Гросс-Дальзее, доме правительства, расположенном вне Берлина. В 01:00 в Восточном Берлине погасли все фонари. В 01:30 вокруг Берлина была сформирована живая цепь. На Фридрих-штрассе она состояла из 97 офицеров, по одному человеку на квадратный метр. Военнослужащие регулярной армии образовывали вторую линию цепи. Советские войска защищали от чрезвычайных ситуаций. В случае нарушения должны были сначала даваться выстрелы холостыми, затем боевыми патронами. 

В 01:30 прекратил работать общественный транспорт. Во втором часу по радио было передано официальное сообщение с обоснованием проводимых мер. Далее до шести часов велись строительные работы, сооружалось первое временное ограждение вокруг Западного Берлина. На улицах Восточного Берлина находились более 7400 солдат, более 240 немецких танков, более 10 000 полицейских, 12 тысяч рабочих, а также сотрудники службы безопасности ГДР. Если не принимать во внимание морально-этическую сторону сооружения стены, то операция прошла успешно.  Запад отреагировал достаточно сдержанно. Вице-президент США Линдон Джонсон с неохотой отправился в Западный Берлин, где даже не захотел дожидаться прибытия дополнительного американского военного контингента. Его, по всей вероятности, больше интересовала покупка туфель и фарфорового сервиза, который он, в конце концов, выпросил у представителей западноберлинского магистрата. Кеннеди не испытывал особой жалости к населению ГДР, заметив в узком кругу, что у восточных немцев было достаточно времени, чтобы покинуть страну.  Строительство берлинской стены называют вторым разделом Германии. Стена значительно укрепила власть СЕПГ на Востоке страны. 22 августа 1961 года Политбюро ЦК СЕПГ приняло решение о создании нейтральной полосы на границе. 6 октября появился приказ о применении оружия при незаконном ее пересечении. ГДР получила время, чтобы попытаться построить социализм.  Западные немцы поняли, что раскол страны признан Западом и об объединении можно забыть на долгие годы. Американцы не испытывали готовности воевать за немцев. Символично, что они ограничились незначительным увеличением собственного контингента.  Для канцлера Аденауэра была подтверждена правильность проводимой им политики западноевропейской интеграции и включения ФРГ в военные структуры Запада. Он мог лишний раз показать в сторону Востока и сказать, что все было бы еще хуже, если бы не последовало того, что ему и христианским демократам удалось осуществить в предшествующие годы. Известно, что Аденауэр не поспешил в Западный Берлин, не разорвал торговые отношения с ГДР. Однако появление стены произвело мощный пропагандистский эффект: она усиливала страх перед коммунистами.  В историческом смысле стена и принятие раскола способствовали последующему сближению ГДР и ФРГ, нормализации отношений между ними в 1970-х годах при канцлере Брандте. В ФРГ мало кто верил, что падение стены удастся увидеть столь быстро.

Источник: http://speakercom.ru